Повествование неудачника - Страница 7


К оглавлению

7

– Типун тебе на язык, – рассмеялся Рашковский. – Надеюсь, что не доставлю такого удовольствия нашим журналистам.

– Тогда будем думать, – согласился Кудлин. – Еще раз все проверим, пройдем заново всю цепочку. Может, к нам опять кого-то внедрили.

– Это твоя забота, – заметил Валентин Давидович, – ты у нас главный специалист по всем этим гадам. И разыщи наконец своего генерала, он ведь может нам помочь.

– Нельзя, – убежденно ответил Кудлин, – сейчас нельзя. В Министерстве внутренних дел идет переаттестация всего руководящего состава. За ним наверняка наблюдают сотрудники собственной службы безопасности МВД. Генерал сейчас должен быть чистым как стеклышко, чтобы спокойно пройти переаттестацию и не вызывать никаких подозрений. Когда все закончится, мы с ним встретимся.

– Когда все закончится, он нам вообще не будет нужен, – отчеканил Рашковский.

– Такие люди нам всегда будут нужны, – возразил Кудлин. – Это как золотой запас, который никогда не теряет в цене, а только дорожает с каждым годом.

– Что ты предлагаешь?

– Слишком много неизвестных, – задумчиво произнес Кудлин. – Я думаю, что нужно начать собственную игру, сыграть на опережение.

Раздался звонок внутреннего телефона. Рашковский нажал кнопку.

– Валентин Давидович, вы просили напомнить, что у вас сегодня обед с австрийским послом, – сообщила секретарь.

– Да, я помню. Скажи Акперу, что мы поедем в половине первого, чтобы не опоздать.

Акпер Иманов был руководителем его службы безопасности и работал с ним уже больше десяти лет.

– Как твоя новая секретарша? – поинтересовался Кудлин. – Нормально работает?

– Пока да, а почему ты спрашиваешь?

– Она у нас только пять месяцев, и уже два провала, – объяснил Леонид Дмитриевич.

– Ты думаешь, это как-то связано с ней?

– Нет, просто вспомнил, сколько она работает. Ты ведь у нас всегда берешь на работу девочек из модельных агентств. О твоих секретаршах рассказывают такие красивые легенды… У тебя с этой Виолой что-то было?

– Не говори глупостей! Ты ведь знаешь мой принцип – на работе никаких фривольностей, никаких интрижек. Иначе это не работа, а бардак. Если бы я хотел с ней спать, сделал бы ее любовницей, а не секретарем.

– Это я понимаю, – удовлетворенно произнес Кудлин, – но однажды ты уже изменил собственным принципам, и мы едва не погорели…

– Я помню, – негромко ответил Рашковский, меняясь в лице, – не нужно мне напоминать. Это урок на всю жизнь. Нет, я не сплю с Виолой и никогда этого не сделаю. Теперь ты удовлетворен?

– Вполне. Хотя хорошо, что она этого не слышит. Каждая из них приходит к тебе в приемную с тайной надеждой, что ты наконец обратишь на них внимание.

– Иди к черту! – рассмеялся Рашковский.

– Уже ухожу, – кивнул Кудлин, – и обещаю, что буду очень крепко думать над нашими проблемами.

Глава 3

Пограничные войска входили в систему всесильного Комитета государственной безопасности. И, конечно, на границе не было такой страшной «дедовщины», как вообще в армии. Да и коллектив достаточно небольшой, все друг друга знали и относились достаточно терпимо. И хотя капитан Гудыма был неприятным типом, злым и упертым, нужно отдать ему должное – своих ребят он всегда прикрывал и никогда не сдавал. А лейтенант Волохов страдал характерной болезнью – почти все время был немного навеселе, умудряясь находить самогон даже в условиях высокогорья у местных жителей.

За первые полтора года мы задержали троих или четверых нарушителей, чабанов и охотников, случайно оказавшихся на нашей территории. Ни одного серьезного нарушителя мы так и не увидели. Сейчас в это трудно поверить, но это действительно так. В соседнем Афганистане произошла революция, к власти пришел Нур Мухаммед Тараки, и наши соседи решили строить социализм. Можете себе представить? Из раннего феодализма – сразу в социализм!

Но контрабандистов и вражеских шпионов у нас не было. Все афганцы прекрасно знали, что мы очень неплохо контролируем свою границу, и не рисковали лезть к нам через горы. Тем более что с другой стороны был город Питай, и начальник полиции вместе с руководителем местной власти этого городка считались нашими друзьями и довольно часто бывали на нашей стороне.

В общем, служба протекала спокойно, и вскоре я даже стал сержантом. Кирьяну сержанта не дали, его Гудыма недолюбливал. А потом мы узнали, что Тараки задушили, и вместо него лидером афганских революционеров стал Хафизулла Амин. Наш прапорщик Нуралиев еще глубокомысленно изрек, что это нормально, когда один лидер убирает другого. Но оказалось, что не все так нормально… Амина потом обвинили в том, что он был едва ли не американским шпионом. Вы все, конечно, помните, что потом случилось. В декабре в Кабуле произошел очередной переворот, только на этот раз там отличились наши профессионалы. Во дворец Амина ворвались сотрудники наших элитных групп и убили его, заодно перебив и его охрану, и, кажется, кого-то из членов его семьи. И мы еще говорили о каких-то наших идеалах… Все это вранье, пока не сталкиваешься с действительностью. До сих пор не понимаю – для чего нам это было нужно и кто советовал устроить такую глупую резню в спокойном государстве? А потом туда привезли это ничтожество Бабрака Кармаля, и в Афганистан вошли наши войска. Хотя нет, все было совсем наоборот. Сначала вошли наши спецназовцы, потом войска, а уже потом привезли Кармаля, который и обратился за союзнической помощью к уже марширующим по его стране советским войскам.

Это произошло уже зимой восьмидесятого, до моей демобилизации оставались считаные месяцы. И мы узнали, что в Афганистане началась война. Все понимали, что это не просто ввод наших войск в мирный Афганистан, а война, которая затянется на долгие годы – ведь невозможно победить миллионы сельских жителей, рассыпанных на огромных территориях.

7